ФБА «Экономика сегодня»С 24 февраля продолжаются «танцы с бубном» вокруг замороженных на Западе активов ЦБ РФ. В настоящий момент Еврокомиссия в лице Урсулы Фон дер Ляйен предложила создать структуру для управления российскими активами. Относительно текущего состояния и дальнейшей судьбы российских средств ФАН задал ряд вопросов финансовому аналитику Михаилу Беляеву.
— Почему Запад постоянно пытается придумать какие-то сложные схемы для отъема российских активов? Что мешает просто их отобрать?
— Что касается самого «тела» этих самых активов, они действительно пока неприкосновенны и по международному праву, и вообще по любому другому. Дело в том, что их использовать и тратить можно тогда, когда они поменяют собственность. То есть из собственности российской, они каким-то образом смогут перейти в собственность любой другой организации. И только тогда их можно использовать по своему усмотрению. Пока эту юридическую клаузу преодолеть Западу не удается. Они пытаются это сделать с помощью различных резолюций. Вот они в ООН протащили резолюцию о «репарациях для Украины». Но дело в том, что эта резолюция совершенно не имеет никакого практического смысла, потому что не предполагает какой-то аппарат и механизм исполнения этого решения. Нет и никаких других рычагов.
— В каком состоянии сейчас находятся российские активы на Западе?
— Они заморожены. Что это значит? Дело в том, что эти деньги числятся на счетах в какой-то организации, в банках или финансовых компаниях — не столь важно. Важно понимание того, что они могут дать команду своей организации не проводить операции с этими средствами. Это максимум, что они могут сделать. Этими деньгами распоряжается Россия, а значит только Россия может дать команду на перевод этих денег, отзыв этих денег, выполнение платежей. Пока собственник не дает команду, значит ничего с ними сделать невозможно. И никто другой не может эти деньги двинуть в каком угодно направлении.
— Недавно в газете The Wall Street Journal была озвучена идея, что ЕС вместо конфискации активов Центрального банка России предлагает учредить фонд для управления ликвидными активами. С аналогичным предложением выступила и глава ЕК Урсула Фон дер Ляйен. Что это означает в переводе с языка юридической казуистики?
— Европейский союз решил придумать вот такую конструкцию — что эти деньги как бы неприкосновенные. Но они своей пассивной частью послужат гарантией специальной финансовой организации, то есть фонда управления активами. И уже на базе этих заблокированных денег создаются производные деривативы, которые уже могут быть использованы. То есть средства все равно остаются заблокированными и нетронутыми. И ни одна копейка, ни цент из этих денег никуда не расходуется. Но на их основе создаются специальные производные финансовые инструменты, которые уже, по мнению Запада, будут приносить доход ввиду своей ликвидности. Ликвидные — это значит, что они пользуются спросом на рынке, можно ими действовать, их можно использовать для получения прибыли. И вот эту прибыль они уже предполагают расходовать для своих нужд. Но это такая идеализированная теоретическая конструкция, насколько она получится практически — большой вопрос.
— Не могли бы вы объяснить эту концепцию, приведя конкретный пример?
— Представьте себе банк. Допустим он собирает деньги и депозиты у населения. Условно говоря, банк их ставит в пассивную часть. И на этой пассивной части банк может создавать кредитные операции. Сами по себе эти депозиты не используются, они продолжают в банке лежать и числится. Но на их основе можно создавать кредит. Вот здесь Евросоюз приблизительно что-то этого же типа хочет сделать. То есть взять чисто бухгалтерский пассив организации и на основании этого пассива создавать инструменты, которые они могут использовать. То есть производный дериватив, как я говорил ранее. Это если очень приблизительно объяснять ту теоретическую конструкцию, которую они затевают. В любом случае это пиратские действия. Ну или ковбойские, называйте как хотите. Все это противоречит любым нормам международного права. Даже если они эту конструкцию придумали, она в любом случае противоправная.
— Как вы считаете, будет ли такой подход эффективным?
— Дело в том, что в экономике не всегда такая прямая логика срабатывает, чаще даже не срабатывает. Ни для кого не будет секретом на основании чего созданы эти активы. И тут уже возникнут вопросы ликвидности этих инструментов. То есть в любом случае это не вполне легитимные инструменты. А раз они нелегитимные, ненадежные, то не будет и особых «охотников» их использовать. Думаю, Запад эту конструкцию попробует и испытает. Может быть, они и получат с этого какую-то прибыль. Но «тело активов» останется неприкосновенным в любом случае.
— Как долго продлиться вся эта история и что в этой ситуации может сделать Россия?
— На сколько хватит у западников ума и упорства продолжать держать под заморозкой наши активы покажет только время и наша активность. Мы можем пойти по легальному пути, то есть бороться будем чисто юридическими и легальными методами. Однако есть у нас и иные варианты, поскольку поломано все международное право и вообще все разумные подходы к взаимоотношениям между странами, включая государственный иммунитет. И тогда мы встанем на ту же тропу, что было бы логично. Потому что поломаны все нормальные отношения, которые лежат в легитимном поле. И раз идет война в финансовой сфере, то на войне надо применять уже иные средства. Но это уже будут решать наши финансовые и юридические власти. Пока главное, что эти фонды остаются неприкосновенными, остаются все равно в нашей собственности, хотя и заблокированы. Наша задача не столько думать, сколько может Запад получить от этих денег, сколько думать над тем, как их разблокировать, чтобы мы ими могли пользоваться.
Эксперты отмечают, что подобный шаг может создать крайне опасный прецедент и обернуться колоссальными потерями для Евросоюза в перспективе.
Свежие комментарии